Внимание! На сайт вносятся корректировки. Приносим извинения, за возможные сбои в работе сайта.

 

ДА НЕ ПОГАСНЕТ ОГОНЬ В ОЧАГЕ КУНАЦКОЙ

 

Сегодня невозможно не испытывать сожаления и беспокойства, наблюдая за тем, как благородный, чистый адат, а точнее, традиция куначества, взращенная из семян, засеянных на борозде межнациональной дружбы народов Дагестана, приобретает негативную окраску. У многих обостряются добрые ностальгические чувства по этой благородной традиции, вызывая душевные переживания при мысли, что куначество уходит в прошлое, будто его не было никогда.5-1

Мне кажется, не одного меня беспокоит такое явление. О нем задумываются многие представители старшего поколения, которые всегда чувствовали на себе теплые добрые чувства, исходившие от домашнего очага, который согревал заезжий кунак. Одного лишь присутствия кунака в кунацкой было достаточно, чтобы излечить пораженное унынием сердце.

Глубоко укоренившаяся в свое время среди народов Дагестана традиция куначества была особенно сильно развита среди жителей Прикаспийской низменности. Развивая свои мысли по поводу безграничной ценности данных традиций, которые культивировали наши предки в свое время, хочу привести пример, связанный с куначеством. Думаю, он будет интересен многим.

Эту историю рассказывал мне в детстве отец, покойный Лукман, который, в свою очередь, услышал ее, будучи в гостях в Кайтаге. Хотя с тех пор прошло много времени, я никак не могу ее забыть, ибо она произвела на меня глубокое впечатление. Ведь недаром говорят, то, что увидел и услышал в детстве, не забывается.

В далекие годы в Дагестане жили двое друзей с благородным нравом. У них были налажены крепкие дружеские, кунацкие отношения.

Один из друзей, Арбухан, жил в небольшом махи (селе), расположенном в теснине горного ущелья. Жил в хорошем достатке, имел в своем хозяйстве много дойных коров, овец. Также многим была известна его слабость к скаковым коням. Конечно же, он очень любил принимать у себя дома кунаков. Он относился к ним с настоящими, присущими горцу благородством и щедростью.

А другой, Тажутдин, друг Арбухана, жил в одном из уголков кумыкской равнины, где колыхалась полынь, в своем глинобитном доме. Довольствовался сносной степной жизнью, за что был благодарен Творцу. В своей жизни он особо не стремился к накопительству, к приумножению своего достатка. Он довольствовался тем, что у него было в хозяйстве: дойная корова, несколько пар овец, цыплята да куры­-несушки. Однако, как бы он ни жил, всегда с большой любовью и уважением принимал гостей, которые по воле судьбы оказывались рядом с его домом, для них всегда находил хлеб и соль.

Однажды Арбухану, оказавшемуся по воле судьбы в шелковом пути, где недалеко располагался домик Тажутдина, пришлось остановиться у него на ночлег. С тех пор у них наладились истинно теплые кунацкие отношения. Со временем эти кунацкие связи у них переросли в очень близкие дружеские отношения, которые согревались взаимным теплом и добротой. Они старались бережно сохранить атрибуты налаженного куначества, переданные им в назидание от своих предков, свято и ревностно заботились, чтобы не меркнул свет их дружбы.

В скромной жизни степняка Тажутдина была еще особая и единственная гордость, о которой были наслышаны многие жители не только соседних, но и далеких горных аулов, – скакун арабской породы. Если Тажутдин в дни особых торжеств выводил своего жеребца на соревнования-скачки, не было случая, чтобы он возвращался без первого приза. Его жеребца легко было узнать по природным особым приметам – на лбу у него была отметина в виде белой звезды. Иногда явственно чувствовалось, как эта белая звезда на лбу жеребца будто горела и, таинственно светясь, провоцировала чувство зависти у охотников на скаковых коней. Было немало тех, кто положил глаз на жеребца Тажутдина, посеяв в своей душе темные мысли, способные довести их до конокрадства.

Однако Тажутдин был непреклонен. Было известно, что он никогда не выводил своего коня на аукцион для продажи. Он не хотел не только продавать коня, но и обменять на какие-то блага.

Однажды Арбухан ненароком, чтобы не обидеть Тажутдина, обмолвился словом насчет коня. Если когда-нибудь он, Тажутдин, задумает продавать коня, чтобы имел в виду и его как покупателя.

На загадочное напоминание Арбухана, Тажутдин отозвался вежливо.

– Не осуждай, друг мой. Если вдруг в моей жизни неожиданно наступит даже самый черный день, я и тогда не продам своего коня. Если кто-нибудь спросит почему, я отвечу, что дороже этого жеребца для меня ничего нет.

Неожиданно в жизни Тажутдина наступила такая черная полоса, что изменила весь уклад его жизни, оставив на пороге банкротства и нищеты. Но даже тогда он ни на миг не задумался о выводе коня на аукцион. Однажды, когда Тажутдина терзали тяжелые мысли, погружая его в омут отчаяния и безысходности, вдруг, как снежный ком в ясный день, прискакал на своем коне его кунак Арбухан. Конечно же, Тажутдин не мог не обрадоваться. Он горячо обнял своего гостя, не рассказывая о своем бедственном положении. Надо отдать должное и супруге Тажутдина за то, что она по одному лишь взгляду мужа поняла, какая мысль его посетила, согласилась с правильностью этого решения еще до того, как оно было озвучено.

Тем временем Тажутдин усадил своего кунака на высокую подушку и, извинившись, ненадолго его покинул. Он направился к соседу, который жил в нескольких шагах ходьбы.

Сосед Тажутдина Баймурад считался в округе отменным мастером по забою скота. Он мастерски и очень сноровисто справлялся с любой скотиной: разделывал мясо, аккуратно извлекая все внутренние органы за считанные минуты.

– Нужна твоя помощь, – обратился Тажутдин к мяснику Баймураду. – Как можно быстрее необходимо зарезать моего жеребца и разделать его. Очень прошу при этом, не задавай никаких вопросов, – попросил он мясника, уловив при этом в его глазах загадочный блеск.­­– Причину потом объясню.

Супруга Тажутдина недолго себя заставила ждать. На большой разостланной скатерти появились все дагестанские кушанья: голубцы, курзе, чуду, большие куски вареного мяса. Конечно же, благодатную скатерть не мог не украсить кувшин из обожженной желтой глины, внутри которого находилась ароматная буза. Также к трапезе был подан кувшин с узкой горловиной, наполненный кумысом с терпким привкусом полыни.

Вот так друзья-кунаки, не видевшиеся долгое время, коротали ночь и лишь под утро заснули.

Утром следующего дня Арбухан решил поехать к себе домой, в горы. Пожелав Тажутдину здоровья и семейного благополучия, он направился к коновязи.

­– Тажутдин! – обратился вдруг Арбухан на прощание.

– Если вдруг, когда-нибудь выставишь своего жеребца на аукцион с целью продажи, меня, кунака своего, в качестве потенциального покупателя не забудешь, думаю. Ты слышал меня? – сказал он, повернувшись в сторону Тажутдина и, легко перекинув ногу, очутился в седле.

– Не обижайся, друг мой Арбухан. Мой жеребец не достанется никому, по той причине, что его нет в живых.

– Что ты говоришь? Как это можно понять? – воскликнул Арбухан и, будто ужаленный, спрыгнул с коня на землю.

– Ничего особенного не случилось. То, что мы вчера вечером на ужин отведали, пусть будет нам халял. Все, что подала нам на ужин моя жена, было приготовлено из мяса моего жеребца по той причине, что у меня больше не было никакой живности. К тому моменту мое последнее богатство состояло из жеребца, – заговорил Тажутдин голосом, исполненным благородства.

­– Слушай, Тажутдин! Как ты мог на такое…  Какой ты тяжелый груз взвалил на себя!­ –  приблизившись, Арбухан крепко обнял Тажутдина и склонил свою голову на его широкую грудь, сквозь которую были слышны удары сердца.

– Ты не переживай, Арбухан. Я хочу, чтобы ты запомнил, ты для меня безгранично дорог, дороже, чем мой жеребец. Твое настоящее горское достоинство намного выше, чем  мой конь. То, что случилось, не принимай близко к сердцу. Я подчинился воле судьбы. Счастливого тебе пути! Да сохранит тебя Аллах. А за то, что ты погостил у меня, большое спасибо, – сказал Тажутдин на прощание.

Заканчивая свой рассказ, связанный с доброй и светлой традицией куначества, хочу поделиться теми теплыми чувствами, которые позитивно смогут влиять на состояние души живого человека.

 Приятно сознавать, что у нас в республике реализовывается Министерством по национальной политике реализовывается приоритетный проект «Человеческий капитал» и подписанное в 2013 году соглашение между министерством и муниципальными образованиями РД в сфере гармонизации межнациональных отношений.

Вдвойне приятно, что загадки возрождения традиций гостеприимства и куначества не только заложены, но и дали первые ростки и в нашем городе. Как мы помним, у нас в городе в рамках этого проекта и под эгидой главы городского округа «город Избербаш» А.В. Сулейманова проходило торжественное мероприятие по встрече и организации жизни и досуга кунака из Табасаранского района Магомеда Эльдарова, ученика 9 класса.

Думается, одной этой встречей не ограничится столь важный аспект нашей с вами культуры. И в будущем наладятся более тесные и дружеские связи с учениками из разных селений сопредельных районов города Избербаша и, наконец, появятся у них новые и добрые кунаки с чистыми и яркими помыслами.

Гаджи ГАДЖИЕВ,

член союза журналистов РФ.

Яндекс.Метрика