Внимание! Выполняется обработка и размещение фотографий.

 

АБДУРАШИД САИДОВ: БОРОТЬСЯ С ЭКСТРЕМИЗМОМ

НУЖНО ИСТРЕБЛЯЯ ПОРОКИ ОБЩЕСТВА, А НЕ РЕЛИГИЮ

 

20 1Мы часто слышим слово терроризм. Понятие «террористы» само стало словечком в какой-то мере даже обыденным. Ведь в ряды террористов, хотя бы потенциальных, сегодня может оказаться зачислен любой верующий мусульманин, чьи взгляды расходятся с позицией официального духовенства. Списки «неблагонадежных» в Дагестане продолжают шириться и нередко неслучайно.

 

Однако, что мы действительно понимаем под термином терроризм? Агитационные ролики и разъяснительные материалы, к сожалению, учат относиться к терроризму лишь как к заболеванию наподобие СПИДа. Терроризм – это нечто постыдное, словно венерическая болезнь, приучают нас. Но насколько эффективно подобное обучение?

Известно, что терроризм – это идеология насилия и практика воздействия на общественное сознание, на принятие решений органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения или иными формами противоправных насильственных действий. Это официально закреплено определением, сформулированным в Федеральном законе Российской Федерации от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму».

Воздействовать на общественное сознание путем террора начинают в очень разных случаях, и далеко не всегда его инициаторами оказывается горстка отщепенцев, о которой нам традиционно рассказывают в агитках. Общее правило только одно – прибегают к террору в том случае, если ощущают неспособность добиться желаемого правовыми, демократическими методами. Отталкиваясь на эти объективные реалии должно строиться и противодействие терроризму.

Рассматривая в качестве классического примера ситуацию на Ближнем Востоке, когда уже 70 лет в условиях непрекращающихся террористических атак живет государство Израиль, нельзя говорить о том, что палестинские террористы – это горстка отщепенцев, недостойных человеческого уважения. Об этом нельзя говорить хотя бы потому, что экстремизма как доктрины в данном случае придерживается все Палестинское государство, жители которого оказались поражены в правах и терпят экономическое бедствие.

Террор на государственном уровне применяется сегодня и самой Российской Федерацией, вынужденной для защиты своих государственных интересов активно противодействовать экстремистам в виде контртеррористических операций. Вопросы обоснованности применения данного вида террора и масштаб его применения карательными механизмами государства также регулярно вызывают вопросы у населения.

Не меньше вопросов у населения, симпатии которого могут склоняться в разные стороны, возникает и к так называемым носителям идеологии исламского экстремизма, которые противопоставляют светскому государственному устройству в Российской Федерации и настаивают на соблюдении шариата не только как модели личного поведения, но и политического устройства страны. Характерно, что среди претензий к псевдоисламским экстремистам практически никогда не звучат ключевые вопросы.

Изучая историческую последовательность зарождения и методологии действий псевдоисламских экстремистов в России и в Дагестане, стоит отметить, что террористические атаки представителей экстремистских группировок подобного толка практически никогда не направлены непосредственно на прямых идеологических оппонентов, определяющих государственную политику, в подавляющем большинстве затрагивая лишь третьих лиц.

Возвращаясь к историческим истокам псевдоисламского терроризма, нельзя не отметить деятельность террористической по своей сути секты так называемых ассасинов, возникшей в XII веке в Сирии, где сегодня также идут кровопролитные столкновения на религиозной почве.

Относительно небольшая по численности секта, создавшая собственное государственное образование, наводила ужас по всему Ближнем Востоку и даже в Европе. Не имея достаточной армии для ведения полномасштабных боевых действий, ассасины действовали путем террористических актов, всегда имевших четкую цель. Ассасины всегда убивали лишь крупных политических деятелей, от воли которых зависели важные решения. Именно так им удавалось добиваться поставленных целей.

Возвращаясь к деятельности современных «воителей за веру» необходимо отметить, что ни один террористический акт, совершенный последователями идеологии религиозного экстремизма за последние десятилетия на территории России и Дагестана не был направлен против ключевых политических фигур. Среди убитых террористами государственных служащих в Дагестане лишь несколько трагически погибших чиновников, занимавших министерские и приравненные к ним государственные должности.

При этом, рассматривая подлинные подоплеки гибели отдельных чиновников можно и вовсе отметить, что под видом террористических актов были совершены заказные убийства, мотивированные совершенно иными от религиозных целями и мотивами.

Даже имея в 90-е годы прошлого века широчайший простор для физического уничтожения руководства республики для последующей дестабилизации ситуации в Дагестане и последующего государственного переворота с декларируемой ими целью установления на территории республики шариатского государства, экстремисты придерживались тактики совершения лишь многочисленных и совершенно неэффективных в достижении заявленных целей террористических актов в отношении мирного населения, а также нападений на рядовых сотрудников правоохранительных органов.

Такая заведомо контрпродуктивная тактика экстремистов в конечном итоге привела лишь к постепенному стягиванию в республику усиленного воинского контингента, усилению роли спецслужб в российском обществе, расширению их полномочий и бюджету на содержание их деятельности. Это обстоятельство может говорить об отсутствии у псевдорелигиозных экстремистов в Дагестане единого координационного центра, который был бы способен верно спрогнозировать результаты террористических атак и скорректировать их цели и тактику.

Таким образом, можно уверенно судить о том, что терроризм на Кавказе представлял собой разрозненные группировки без единого грамотного руководства, чьи цели кардинально отличались от заявленных и представляли собой лишь противопоставление социума нередко ошибочной государственной политике тех лет. Мнения о том, что экстремизм на Кавказе мог быть взращен такими ошибками придерживается и общественный деятель Абдурашид Саидов, активно участвовавший в политических процессах в 90-е годы прошлого века.

«Мы боремся с терроризмом, взращенным собственными руками. Подхваченная подаренным Ельциным «парадом суверенитетов» Чечня устремилась к экономической и политической свободе. Ни исламских лозунгов, ни напоминания о шариате в те дни не было. Да и какие исламские лозунги мог озвучивать советский генерал Дудаев, а затем и советский полковник Масхадов? Однако продолжение ошибочной политики в Москве радикализировало чеченское общество так, что политическое противостояние опустилось до пещерных требований. Отрубленные головы, взрывы домов, шахиды, война.

Схоже ситуация развивалась и в Дагестане, когда в республике появилась религиозная оппозиция официальному духовенству. Полностью «отпустив вожжи», коррумпированная власть допустила радикализацию религиозной альтернативы. Как результат: волна терроризма и непрекращающиеся до сих пор антитеррористические кампании.

Получилось так, что коррупция в России сама породила экстремизм на Кавказе и сама боролась с ним, нередко не без все той же коррупционной выгоды для себя. И тем интересней наблюдать оптимизм в рядах молодежи альтернативных религиозных взглядов, который они проявляют в социальных сетях относительно назначения врио главы Дагестана Владимира Васильева.

Как оказалось, большинство тех самых «религиозных фанатиков», которыми нас привычно пугают, с энтузиазмом восприняли в лице Васильева вероятность начала полномасштабной борьбы федерального центра с коррупцией, клановостью и плутовством в Дагестане. Невольно убеждаешься в том, что власти изначально надо было бороться с пороками в себе, а не с религией. Ведь только такая борьба столь наглядно консолидирует все российское общество вне зависимости от национальной принадлежности и религиозных взглядов. Напрашивается простой и понятный вывод, что бороться нужно с пороками нашего общества, а не с религией или ее адептами», – отметил Абдурашид Саидов.

 Тамерлан МАГОМЕДОВ,

Источник DAGLIFE.

Яндекс.Метрика