ТОТ НАРОД, КОТОРЫЙ НЕ ПОМНИТ СВОЕГО ПРОШЛОГО, 
ОБРЕЧЕН НА ТО, ЧТОБЫ ПЕРЕЖИТЬ ЕГО ВНОВЬ

70-тая дата, когда мы чествуем живых и вспоминаем погибших в Великой войне с фашизмом, все ближе. Но все меньше остается людей, переживших ужасы войны, все меньше живых свидетелей этого преступления перед человечеством. В Избербаше их осталось всего трое.

Они постепенно угасают и уходят от нас, забирая с собой воспоминания и боль об этой страшной мировой трагедии. Но мы успели запечатлеть на бумаге их Победу, их великий вклад в наше будущее, чтобы в памяти поколений избербашцев это хранилось вечно. Мы регулярно помещаем истории жизни наших ветеранов, их воспоминания на страницах нашей газеты. Ведь тот народ, который не помнит своего прошлого, обречен на то, чтобы пережить его вновь.
Все привыкли к тому, что память о войне и представления о ней – мужские. Воевали-то, в основном, мужчины. Но сколько среди воюющих было женщин партизанок, связисток, подпольщиц, регулировщиц, снайперов, лётчиц, медиков, шоферов…
Всего за годы войны в различных родах войск на фронте служило свыше восьмисот тысяч женщин. Подвиг фронтовичек запечатлён в произведениях художественной литературы писателями: Б. Васильевым, С. Алексиевич, В. Богомоловым, А. Фадеевым, Г. Николаевой и др. Эта Победа, эта «радость со слезами на глазах» была бы невозможной без мужества, без отваги, без способности к самопожертвованию женщины-воина, женщины-бойца, женщины-труженицы тыла.

Одна из легендарных героинь этой войны Антонина Васильевна Горбачева живет в нашем городе.

К началу Великой Отечественной Антонина Васильевна работала бригадиром телеграфисток в Новосибирском узле связи. Конечно, война – это не женское дело. Но Тоня сразу настроилась, что будет воевать, что должна, и в этом было ее глубокое убеждение.
Телеграфисток в армию не призывали, а Антонина только одним жила: на фронт, на фронт, на фронт! Она твердо решила, что здесь, в тылу, могут остаться женщины постарше, а она все-таки должна пойти воевать.
Тот день ей запомнился на всю жизнь:
«Я просила маму: только не надо плакать. Это было не ночью, но было темно, и стоял сплошной вой. Они не плакали, наши матери, провожавшие своих дочерей, они выли. Но моя мама не плакала, она стояла, как каменная. Но разве ей не было жалко меня? Она боялась, чтоб я не заревела, она держалась, не желая заранее оплакивать меня своими слезами. Нет ничего в мире выше такой материнской жертвы. Только кто мог заглянуть в материнское сердце, узнать, что в нем творилось? И я верила, что вернусь, что не погибну. Как это я могу умереть? Как это меня убьют, меня не станет?..»
Переподготовку Антонина прошла в воинской части под Новосибирском, получив специальность военного радиста. В течение двух месяцев их стремились обучить всему, что могло пригодиться и в подпольной работе: стрельбе, топографии, прыжкам с парашютом, вождению автомобиля, основам конспирации.
Обучение было не зря – Антонина Васильевна попала в специальное подразделение разведки. В ходе военных действий Горбачева передавала сообщения на аппарате «М-44». Их группу не раз забрасывали по воздуху в тыл противника. Стояли такие задачи как сбор разведывательных сведений о войсках противника, совершение диверсий на военных объектах и коммуникациях и т.д.
Вместе со своей 57-й стрелковой дивизией внутренних войск НКВД СССР отважная девушка прошла Литву, Латвию, Эстонию, Польшу, участвуя в их освобождении от немецко-фашистских захватчиков. Пятьдесят седьмая в ходе Великой Отечественной осуществляла свои специфические правоохранительные и контрразведывательные функции в полосе наступления 3-го Белорусского.
Не раз в бою засыпало Антонину землей, не раз осколки ложились с ней рядом, но, отряхнувшись, радистка, прежде всего, осматривала, исправна ли ее рация, а уж потом искала убежище для себя. Она была не раз ранена, но продолжала оставаться в строю.
В составе этой 57-й стрелковой дивизии Внутренних войск НКВД СССР Антонине довелось участвовать во втором штурме Кенигсберга (Калининграда), за что она награждена медалью «За взятие Кенигсберга».
День победы Антонина Васильевна встретила там же, в Восточной Пруссии. «В это время мы были в Кенигсберге, где победу русские войска встречали ничуть не тише, чем в Москве. Известие принесло в часть большой праздник, солдаты кричали дружно: «Ура!», обнимались... Рады были все. Мы хотели вернуться домой, встретить близких и родных, оказаться на уже свободной Родине. Для меня до сих пор этот праздник остается одним из самых счастливых, но воспоминания о погибших приносят боль, – рассказывала Антонина Васильевна. На войне эта отважная женщина заслужила немало наград: но, когда ее спрашивали, какую награду она считает самой дорогой, Горбачева отвечала, почти не задумываясь: «То, что осталась живой – дороже всего».

Совсем недавно покинул этот мир Николай Григорьевич Головин, ветеран ВОВ. Мне посчастливилось пообщаться с ним. Это был удивительный человек.  Война не вытравила в нем любви к людям, к жизни, ко всему прекрасному – он писал чудесные картины и сочинял стихи.
Его воспоминания я записала несколько лет назад.
«Моя семья жила тогда в селе Родионовка под Мелитополем. В 1941 году мне было всего 14 лет, и осенью я должен был идти в 7 класс. Но этого так и не произошло...
Недалеко от нашей хаты, которая находилась на окраине Радионовки, стояла 75-миллиметровая пушка. Мы с ребятами вырыли небольшой окоп поодаль от этой пушки, чтобы наблюдать за перестрелкой. Перестрелку вели наши солдаты, занявшие боевые позиции за селом и периодически выпускавшие снаряды в сторону, в поле, туда, где окопались немцы. От немцев же не было почти никакого ответа. Нас, сельских подростков, все эти действия очень интересовали.
Солдат, шедший по селу, заметил наши торчащие из окопа головы и приказал прятаться. Но вдруг, без особого шума, через дорогу от нас прилетел и взорвался снаряд, второй взорвался во дворике моей хаты, еще один – прямо рядом с нашим окопом, оглушив всех, кто там находился. Снарядов было всего пять. Пятый попал туда, где стояла эта пушка. Мы чудом остались живы, чуть не поплатившись за свое мальчишеское любопытство. Тогда я четко осознал, что «слепой» боевой снаряд не щадит никого и ничего. Этот эпизод и стал для меня началом войны».
В начале ноября 1944 года Головин был призван в Красную Армию. Участвовал в управлении дивизионом, был разведчиком на Сталинградском фронте, после чего попал в тяжелую артиллерию наводчиком 3 дивизиона 8 батареи Новороссийской Краснознаменной пушечно-артиллерийской бригады Ордена Ленина, Орденов Суворова, Кутузова, Александра Невского, Богдана Хмельницкого Верховного Главного командования.
«Представьте, – рассказывал Николай Григорьевич, – пушка на гусматических колесах весила 9 тонн, казенная ее часть еще 2 тонны, обслуживали пушку 9 солдат. При этом сам снаряд весил 45 кг, а вместе с зарядом и с ящиком – 80 кг. Все это в бою приходилось успевать таскать на себе».
Впоследствии их артиллерийскую бригаду передали на Центральный фронт, откуда позже было начато наступление на Будапешт. Под Будапештом Головин был ранен в бою.
9 мая Николай Григорьевич встретил в госпитале на берегу реки Дунай. «Ночью тогда стоял страшный грохот разрывающихся орудий на Дунае, где расположились военные катера Дунайской флотилии Черноморского Флота, – говорит Н.Г. Головин, – Я спросил пришедшего только что соседа по палате: «Немцы подступили?», а он ответил: «Нет. Это война закончилась!».
Для меня в этот миг мир словно перевернулся «с ног на голову»! Окружающее словно изменилось, похорошело, в воздухе «запахло» всеобщей радостью освобождения, весельем и истинным счастьем. Конечно, все понимали, что ушедших наших товарищей нельзя вернуть, а для будущего следует строить страну. День Победы у меня ассоциировался с началом новой жизни».
Долг людей сегодня – не дать разгореться фашистскому костру снова. А для этого нам должна быть знакома боль тех, кого опалило пламя войны, развязанной гитлеровцами.

Анастасия МАЗГАРОВА.