А ИЗ НАШЕГО ОКНА…

Жизнь в многоэтажных секционных домах – это настоящая школа выживания. Та самая, которую проходят один раз и навсегда, чьи уроки врезаются в память и находят свое применение в самых разнообразных ситуациях. И завершив обучение (а у кого-то оно непрерывное), с гордостью получаешь аттестат особого образца и понимаешь, что видел, если не все, то очень много.

В самом деле, жизнь в многоэтажке – это сплошное коллективное действо. Не всегда приятное, не всегда вдохновляющее, не всегда мирное, но ты – его непосредственный участник и соучастник, и никуда от этого не деться. Как в советских лозунгах: «Человек – часть системы, винтик в огромном механизме». Не все винтики движутся синхронно и выполняют одинаковую работу: например, ты ложишься спать, а у соседей сверху только начинается шумное застолье с многообещающим продолжением. Или наоборот, живущим в режиме «совы» (любители работать по ночам) сложно не отвлекаться на плач соседской малышки, у которой режутся зубы. И ребенка жалко, и поработать требуется, и что делать – непонятно.

Иногда винтики приходят в серьезные трения друг с другом. Это неизбежно, если посреди ночи тебя будит настойчивый звук звонко капающей на ламинат воды. Даже самый уравновешенный, практически достигший нирваны гражданин потеряет спокойствие, ступив спросонья в огромную лужу, натекшую благодаря забывчивости жителей 5-го этажа. Тут и гневное «Эй вы там, наверху!», и оценка ущерба, и унылая уборка пострадавшего пола, и стресс на фоне расплывшегося желтого круга на недавно побеленном потолке, и прочие малоприятные моменты. А утром, между прочим, на работу, и, слава богу, если она любимая…
Кстати, утро – это совершенно отдельная страница в истории жизни подъезда. Можно не глядя на часы, определить время по соответствующим признакам пробуждения жильцов: в семь откроет окна пенсионерка этажом ниже, в половине восьмого громко протопают спускающиеся с пятого этажа сестры-школьницы, в восемь снимет сигнализацию и хлопнет дверью автомобиля сосед с площадки. График, доведенный до автоматизма, не знающий сбоев во времени и технических неувязок.
Эпопее под названием «Ремонт» тоже посвящено немало горьких часов. Неизменно, каждый год счастливчик, начавший и закончивший ремонт, передает эстафетную палочку следующему. Это как протяженный пост: недели, а то и месяцы терпения, смирения, покорности, замешанные на постоянном повторении мантры: «Когда-нибудь это закончится». При отсутствии успокаивающего эффекта повторить n-ное количество раз. Причем ремонт тоже делается как бы сообща: мимо твоей двери проплывают мешки с цементом, известкой, канистры с грунтовкой, рулоны обоев, упаковки ламината, ведра с песком, плитки кафеля и бессчетное количество мешков с мусором. Ты ступаешь по ступенькам, покрытым опилочной стружкой, как по мягкому летнему песочку, вдыхаешь облачка пыли, засыпаешь и просыпаешься под чарующую музыку дрели и перфоратора и главное – искренне желаешь соседям скорейшего завершения ремонта. Интонацией выделяя ключевое слово – «скорейшего».
Жить в многоэтажном доме – это знать, какого цвета постельное белье у тех, кто живет сверху, потому что невозможно закрыть глаза на настойчиво бьющие по окнам пододеяльники и простыни. Бог с ними, с потеками, которые остаются после каждой такой стирки. И можно даже, скрепя сердце, простить проигнорированную просьбу не вешать поверх белых вещей черные брюки и носки. И даже неожиданно свалившаяся на вашу веревку кофта 50-го размера не в состоянии омрачить вечер, если соблюдается самое главное правило: ни в коем случае не выливать недопитое молоко из окна, не крошить хлеб и не избавляться от остатков остывшей каши, особенно если внизу (пусть даже очень далеко внизу) виднеется чья-то голова. Даже при самых убедительных объяснениях: «Молоко не допил, поэтому вылил» или «Мы просто хотели воробьев хлебушком накормить» вы наживаете врага на все дальнейшее совместное проживание (а оно все-таки совместное, несмотря на тонкие перегородки между квартирами). Одним словом, не надо так.
Жить в секции – это значит научиться понемногу разным языкам, знать об особенностях национальной кухни у того или другого народа, отмечать сходства и различия в культуре и быте. Это знать, что у кого на ужин (потому что запахи кулинарных фантазий выдают меню хозяев с головой) и иметь возможность к этому ужину присоединиться. Это научиться различать солистов Rammstein и Metallica, звучащих справа, от Эльбруса Джанмирзоева и Загира Магомедова, поющих слева. Это делить радость рождения сына, помогать готовиться к сватовству, поддерживать в минуты утраты близких. Это учиться принимать людей такими, какие они есть: с привычкой выбрасывать мусорные пакеты из окна, громко выражать свои эмоции, любящие поскандалить или, наоборот, повеселиться, или упражняться в прыжках посреди ночи. Привыкаешь к ним ко всем как к членам семьи и по-своему любишь, но все-таки…
Но все-таки я бы предпочла жить на самом верху, чтобы неожиданные сюрпризы могли принести разве что голуби, которых недокормили хлебом сердобольные соседи.

Муминат МАГОМЕДОВА.