ПРОБЕЛ В ДВА ГОДА

Когда Фикрету Исмаилову исполнилось шестьдесят лет, он обратился в управление социальной защиты населения для назначения пенсии. Сейчас этим занимается Пенсионный фонд (Социальный фонд). Но в советское время такой службы не было, и пенсионные дела находились в ведении социальной защиты. Заведующий пенсионным отделом Мухтар Алиевич усадил Фикрета напротив себя и, взяв у него документы, стал внимательно их рассматривать.

– Да, по возрасту вам уже пора выходить на пенсию, и вы её вполне заслужили, ведь столько времени проработали в нефтяной отрасли, – сказал Мухтар Алиевич, листая трудовую книжку Фикрета. – Вот тут у вас два года пробела, что может немного повлиять на ваши пенсионные выплаты. Вы что, в это время не работали, болели?

– Нет, не болел. Просто так случилось...

Фикрет как-то замялся, чувствовалось, что ему явно не приятен разговор на эту тему. Но Мухтар Алиевич был человек любопытный, и ему хотелось непременно выведать, чем посетитель занимался отсутствующие в трудовой книжке два года.

– Так просто ничего не случается, –  сказал он Фикрету. – Наверное, что-то такое было, что у вас два года вычеркнули из жизни. Что же всё-таки с тобой случилось? – Мухтар Алиевич перешёл на «ты», чтобы расположить к себе посетителя.

– Да ничего особенного. Когда я был молодым, а приехал я сюда из высокогорного аула Чираг, работал сначала помощником, потом оператором на нефтепромыслах на морской эстакаде. Тогда тут был целый городок на сваях со служебными помещениями, автомобильными дорогами, электрическими трансформаторами и ночным освещением. Здесь из нефтяных скважин днём и ночью добывалась «большая нефть». Соответственно и порядки тут были строгие. Нельзя было ни на минуту опаздывать на работу, за это грозило большое наказание, а за невыход на работу сажали даже в тюрьму. Вот меня тоже посадили на два года. Посадили за опоздание на дежурство.

– За опоздание за дежурство? – удивился Мухтар Алиевич.

– Да, – подтвердил Фикрет. – Случилось это незадолго до приезда в наш город знаменитого полярника И. Папанина для спасения эстакады от сковавших Каспийское побережье льдов. В то время я жил с молодой женой в деревянном бараке напротив нынешней автостанции. Тут был целый барачный посёлок. Отсюда неф-тяников на работу возил вахтовый автобус. В то утро, позавтракав и выйдя на улицу, ждал я автобуса, чтобы поехать на эстакаду и сменить дежурившего всю ночь оператора. Но не успел автобус подойти, как из соседнего дома я услышал детский плач и крики: «Помогите! Горим!». Посмотрел туда, откуда крики доносились, и увидел выбивающиеся из двери и окна клубы дыма.

Ни о чём не думая, я сразу бросился во двор дома, взломал двери и вывел наружу из горящего дома плачущих мальчика лет пяти и девочку трёх лет. Потом вынес из квартиры горящие палас и постельные принадлежности. Вернувшись в комнату, стал подручными средствами тушить горящие обои на стенах. На помощь с вёдрами воды прибежали и соседи. Прибыла и вызванная кем-то пожарная команда, которая ликвидировала последние очаги пожара. Тут вернулась и хозяйка дома Патимат, которая, заперев детей на замок, ходила на базар купить продукты. Дети, проснувшись и не застав мать дома, хотели вскипятить чай и пытались зажечь керогаз. Но он перевернулся, из него вылился керосин, который вспыхнул от горящей спички, огонь перекинулся на палас, который лежал на полу, и распространился по комнате.

Патимат, увидев, что с её домом случилось и, не видя своих детей, страшно испугалась, что они погибли в огне, стала горько плакать и причитать:

– О Аллах, что я буду делать без моих детей?! Что я скажу мужу, когда он придёт с работы?

– Успокойся, Патимат, с твоими детьми ничего не случилось. Их спас ваш сосед Фикрет. Они сидят там, в углу, и тебя дожидаются, – успокоили расстроенную хозяйку дома соседи.

А я после тушения пожара на попутной машине отправился на работу и сообщил мастеру, почему опоздал на дежурство. Он потребовал от меня написать объяснительную и отнёс её в управление. А здесь согласно закону за прогул завели на меня дело и передали в милицию и в суд. Судья не стал слушать мои доводы о том, что прогул я совершил не по своей воле, а спасая детей от пожара.

– Это не оправдание, – сказал судья. – Детей могли спасти пожарные. Ты опоздал на работу на три часа и согласно пятой статье Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года, ты приговариваешься к двум годам лишения свободы.

Так я оказался в тюрьме в посёлке Ачису (Ачи-Су), где два года в каменном карьере киркой и лопатой добывал камень. Со мной работали и другие заключённые, которые были приговорены на различные сроки, как и я, за опоздания на работу, мелкие хищения и другие проступки. Отбыв назначенный срок, я вернулся на нефтепромыслы, всё также работал оператором, пока нефть на шельфе не кончилась. Потом скважины заглушили, качалки демонтировали, а эстакаду забросили, и от неё уже ничего не осталось,  кроме местами торчащих из воды труб. Да и само нефтепромысловое управление ликвидировали из-за падения добычи нефти. Жалко, что мы потеряли такую организацию. Она не только добывала нефть, но и строила для нефтяников многоэтажные жилые дома. В один из таких домов с семьёй из деревянного барака переселился и я. Переселилась на новое место и погорелая семья. Их дети выросли, сын окончил милицейскую школу, работает в милиции начальником паспортного стола, а его сестра стала учительницей. Они помнят, как я спас их от пожара. Иногда они приходят ко мне в гости, и мы  вместе чаёвничаем, вспоминая о том, какие тогда суровые были времена.

Вот так заведующий пенсионным отделом Мухтар Алиевич выведал, как появился пробел в два года у Фикрета Исмаилова в трудовой книжке.

Азиз БУТРИН.